Мое первое знакомство с Валерием Федоровичем произошло на партийном собрании, как говорится, "из далека" - он присутствовал на заседании коммунистов аппарата ГОКа "Индигирзолото" по случаю завершения промсезона и подведению итогов работы комбината. А так как энерголаборатория ГОКа "Индигирзолото", где я в то время работал, входила в состав аппарата  управления комбината, то и присутствовал на партсобрании первичной организации. Тогда-то он меня удивил и врезался в память как человек простой в общении, без амбиций,  грамотный специалист, разбирающийся в горном производстве, его тонкостях, нюансах и деталях. Даже главные специалисты ГОКа где-то спорили, а где-то соглашались с его заключениями. И собрание, если начиналось как-то зажатым, официальным,  то через некоторое время быстро перешло в деловой производственный разговор. 

Более тесное рабочее общение с Валерием Федоровичем произошло, когда я был назначен заместителем главного инженера комбината "ИЗ", курирующим вопросы автоматизации КИПа, связи, метрологии, вычислительной техники.

В то время, в начале 80-х годов, в комбинате "Индигирзолото", да и во всем районе  остро поднимался вопрос устойчивой связи с поселками и приисками как внутри района, так и с выходом на центр (Магадан, Якутск, "материк"). Связь в то время являлась  "нервом" производства и жизни района. Дело в том, что проводные линии связи, построенные еще "Дальстроем" в начале 50-х годов в направлениях приисков и поселков  и переданные позже РУСу,  к тому времени физически и морально устарели. Была только одна биметаллическая цепь, уплотненная 12-канальной аппаратурой в направлении г. Магадана. В остальных направлениях - стальные провода с уплотнением 3-2-канальной аппаратурой. Силами РУСа  велась реконструкция линии связи в направлении прииска "Маршальский" (одна биметаллическая цепь). Но такими темпами, без помощи извне,   РУС кардинально, в короткие сроки, не смог бы изменить ситуацию в районе. 

В 1982 году в комбинате "Индигирзолото" была принята программа развития связи приисков и подразделений и их диспетчеризация. Тогда и была введена должность зам. главного инженера комбината по автоматизации связи и метрологии. Возглавил ее Лев Исаакович Сахаров, работавший до этого главным энергетиком ГОКа. Он  проделал колоссальную организационно-подготовительную работу, которая потом дала  качественный скачок в развитии связи комбината и района. Были заключены договоры с институтами на проектирование АТС и линий связи всех поселков горняков и участков. От самых малых - Угловой, Партизан, Захаренко, Хаптагай-Хая, Дражный на 50-100 номеров АТС до больших АТС на 400 номеров для основных приисков - Победа, Маршальский, Ольчан, Нелькан, Юбилейный, Хатыннах, Нерский, Сарылах и линий связи проводных к ним.

К 1985 году все проектно-изыскательные работы были выполнены. Без проектов в плановой экономике того времени не могли быть выделены  деньги ни для строительства, ни на фондируемое оборудование АТС, аппаратуру уплотнения и т.д. В декабре 1986 года прилетел представитель  ПТУСа (зам. генерального директора) и у нас с ним была встреча у начальника РУСа С.Ф. Алексеенко и гл. инженера Е.Н. Сысоева, а затем и у директора ГОКа Ю.Я. Мохова по вопросу развития связи. Оказывается, В.Ф. Красноштанов поднимал вопрос в обкоме партии, затем перед руководством ПТУСа о кардинальном изменении - улучшении связи в Оймяконском районе. И такое поручение ПТУСу было дано.  Мы ознакомили представителя с программой развития связи ГОКа, с имеющимися проектами  поселков и внесли предложения о выделении ГОКу радиорелейного оборудования связи по линии ПТУСа для строительства РРЛ и каналов связи в направлениях приисков, вместо строительства проводных линий связи в этих направлениях, как более  затратных, дорогостоящих и продолжительно выполняемых по времени. Однако изысканий и проектов по РРЛ связи этих направлений у нас не было (это вопрос тоже весьма дорогостоящий, и без этих изысканий оборудование не выделялось). Кроме этого оно было сильно ограничено производством - шло военным и  под специальные проекты. Однако представитель ПТУСа обнадежил нас, что на будущий год такое оборудование  ими заказано, и возможно положительное решение АО нашим проектам. 

Весной 1987 года прилетели представители проектного отдела ПТУСа - Ноев и гл. инженер проекта  для того,  чтобы провести изыскания по картографическим материалам и частично на местности. Мы встречались с ними в РУСе и ГОКе, однако  основной темой их  задания было изыскание места установки РР станции Р-410 для улучшения межрайонной связи Момского и  Оймяконского районов, через Томтор на г. Якутск, то есть предполагалась установка РРЛ связи Мома - Усть-Нера; Усть-Нера - Томтор и далее в кабельный канал на Якутск. Я проинформировал  директора ГОКа Ю.Я. Мохова о том, что нам аппаратуру пока не выделяют и работы планируются для улучшения связи района с центром. В конце июня  узнал от начальника РУСа С.Ф. Алексеенко, что  прилетела опять большая делегация ПТУСа. После обеда меня вызвал директор Ю.Я. Мохов, в кабинете у него находился О.В. Пужалов. Как только я вошел,  Мохов  спросил: "В курсе ли вы,  что прилетели представители ПТУСа и через два часа планируется совещание у В.Ф. Красноштанова?". Я ответил, что в курсе, кто прилетел, а о совещании не знаю. В лице Юрия Яковлевича просматривалось недовольство. Он помолчал, а затем сказал: "Нас приглашают на совещание, опять,  как я понимаю, в  качестве "дойной коровы". У меня денег на внеплановые работы нет, тем более, что аппаратуру для нашего развития связи не дают. Я уже сказал Валерию Федоровичу, что уезжаю в командировку на прииск.  Вы будете представлять на совещании комбинат".

Видимо, у Ю.Я. Мохова состоялся напряженный разговор с В.Ф. Красноштановым. "Никаких обещаний насчет денег не давать. Я все-таки член бюро райкома - меня так не уговорить", - сказал Мохов.

Через два часа,  входя в кабинет Красноштанова со всеми представителями (РУС - С.Ф. Алексеенко, "Орбита" - Павлов, от ПТУСа  зам. генерального, гл. инженер проекта), Валерий Федорович по- здоровавшись, заметил: "Юрий Яковлевич не хочет участвовать, помогать району,  ну ничего, мы его все равно уговорим".

Совещание проходило в деловой, производственной обстановке, коснулись всех аспектов работ, однако "камнем преткновения" стоял вопрос - где будет точка базирования аппаратуры РРЛ связи. Дело в том, что изыскатели по профилю местности в направлении Момы  давали вершину севернее г. Юрбэ на 3-5 км. Хотя она и была удобна (вершина была плоская и размером с футбольное поле), что хорошо для строительства здания под оборудование и жилье, вертолетной площадки, но она была "закрыта", т.е. не было прямой видимости с Усть-Нерой. К тому же для развития связи диспетчерской ГОКа она нам не подходила. Зато по профилям подходила под РРЛ связи Р-410.

Мы предлагали вершину г. Юрбэ, но она не совсем устраивала ПТУС - очень ограниченное место  и профиль высот в направлении Момы  намного превышал допустимое закрытие для Р-410. А отсюда вставал вопрос сметной стоимости работ, куда входили: здания аппаратной и жилья, дизельной станции, склад ГСМ, затраты на приобретение 4-х РРЛ связи Р-410, монтаж, наладку и возможность строительства линии ЛЭП - 6 кв данной 15-25 км  в зависимости от вершины.

Валерий Федорович спросил: "Что ГОК возьмет на себя в части затрат?". О.В. Пужалов ответил: "Таких полномочий у нас нет". Все замолчали. Представитель ПТУСа сказал: "У нас денег на все объекты работ тоже нет. Тогда мы оставляем все до лучших времен". В.Ф. Красноштанов, немного помолчав, заметил: "Ну раз так, все завтра летим вертолетом смотреть направления, не забудьте теодолиты для уточнения профиля на месте". (Для меня  такое решение было полной неожиданностью). И добавил: "Мохова мы туда тоже обязательно возьмем".

После совещания я позвонил начальнику энерголаборатории Б.И. Шемолюку и попросил, чтобы инженер связи П.Старожук подготовил мобильную УКВ р/станцию "Лен" для развертывания на вершине горы и проверки прохождения связи с нашими подразделениями, и чтоб готов был  лететь с нами. Утром следующего дня, одетые и экипированные по-походному, во главе с Валерием Федоровичем вылетели на  маршрут. Сначала полетели к "столовой вершине". Пока изыскатели, развернув теодолит, уточняли координаты и измеряли закрытие в направлении  Момы, мы с Петром Старожуком, развернув антенну р/станции,  пробовали связаться с приисками. Удалось только с "Захаренко", диспетчером ГОКа и "Нерским". Через час, закончив работы, мы перелетели на г. Юрбэ. Развернув р/станцию, мы с  Юрбэ смогли связаться с рудником Сарылах, Дражным, Нельканом, Октябрьским, Маршальским, Захаренко, Нерским, с/артелью "Север" и диспетчером ГОКа. Валерий Федорович слышал наши переговоры с участками и приисками, подошел и спросил: "С кем пошла связь?". Мы ему продемонстрировали. Смотрю, он как-то повеселел, появился азарт, тем более, что изыскатели доложили:  измерения показали значительно меньшее закрытие направления, чем первоначально по картам. Тут же с представителями ПТУСа, "Орбиты", командиром  вертолета стали определяться в размещении вертолетной площадки, здания аппаратной, антенн РР станции, ГСМа, дизельной станции. При посадке в вертолет, отправляясь домой, Валерий Федорович объявил: "После обеда все встречаемся у меня для проведения итогового совещании по результатам поездки". По прилету в аэропорт, подошел начальник связи аэропорта и спросил, как успехи. Аэропорт был заинтересован в развитии связи на г. Юрбэ, так как разместив там свою аппаратуру, они получали надежную связь с пилотами АН-2 и вертолетами не только, когда они взлетели и набрали высоту, но и находясь на аэродромах приисков. Уже в машине Ю.Я. Мохов спросил меня: "Что, в самом деле почти со всеми приисками была связь?". Я подтвердил, хотя и лукавил, так как не пояснил различия между УКВ-связью (которая работает и на закрытых участках, отраженным сигналом) и РРЛ-связью (типа Радан-2, которая требует прямой видимости между станциями). Понимая важность этой информации, я не уточнил Мохову эти различия, зная, что это будет аргументом отказаться от финансирования работ. Но ориентируясь с вершины на местности, во мне была уверенность, что  проведя детальные изыскания, мы найдем эти точки.

В общем, все связисты, кто был, - понимали, но молчали, чтобы не навредить, о чем меня в полете просил и начальник РУСа С.Ф. Алексеенко, будучи тоже уверенным, что мы найдем эти точки. (В последствии, мы с ним и  гл. инженером  Е.Н. Сысоевым занимались изысканиями в каждом направлении). В три часа дня, когда  все участвующие собрались на совещании у Красноштанова,   настроение у всех было приподнятое, понимали, какой совершается поворот. Кроме Юрия Яковлевича Мохова, который сидел молча, по-деловому, и это понятно, на него ложился груз ответственности, - где найти деньги и обосновать строительство хозспособом, оправдаться в затратах перед объединением "Якутзолото". Докладывал представитель ПТУСа - он, конечно, все затраты предлагал возложить на ГОК, кроме приобретения, установки, монтажа и наладки оборудования РРЛ-связи.

Встал вопрос, кто будет проводить взрывные работы на вершине горы, делать проект, согласовывать с РГТИ, вести строительство здания, площадок, линию ЛЭП-6 кв от подстанции переправы до г. Юрбэ. Мохов задумался, видимо, подбирал варианты. Вдруг Валерий Федорович сказал: "У меня такая кандидатура есть, и он справится, я уже с ним переговорил, он дает согласие, если не будет возражений ГОКа". Меня это крайне поразило. За короткое время после полета, зная, что вопрос, кто будет проводить такие разносторонние работы - важный, Валерий Федорович сработал на опережение. Он уже переговорил с  Юрием Ивановичем Ясеневым, председателем старательской артели  "Прогресс". Тот как раз, имея опыт строительства автодороги через Нельканский перевал (дорога Усть-Нера - Нелькан), более как никто другой подходил для этих работ. И кроме этого, В.Ф. Красноштанов обратился к Ю.Я. Мохову:  "Обустроив гору Юрбэ,  ГОК "Индигирзолото"  получит кратчайшие пути развития своей связи". Он посмотрел на Алексеенко и добавил: "А ПТУС по своей линии  будет выделять вам из своих фондов аппаратуру РРа связи Радан-2, вы покупаете, он монтирует, и после передачи ее на баланс и эксплуатацию РУСу  гарантирует бесплатных два канала в этих направлениях". (В этом высказывании Красноштанова чувствовалась линия, которая была оговорена с ПТУСом, для того, чтобы заинтересовать ГОК). 

"Представляешь,  Юрий Яковлевич, - Красноштанов даже встал, чтобы видеть всех, обращаясь к Мохову, - мы в скором будущем, установив на важных полигонах видеокамеры, по этим каналам сможем наблюдать работу прииска, участка, полигона, работу тяжелой техники и  в итоге воздействовать и управлять производством". Конечно, этим полезным предложением он сразу убедил Юрия Яковлевича. Видно было, что  Мохову это понравилось, да и всех заразило. Присутствующие оживились. "Хорошо, - сказал Ю.Я. Мохов.  - Мы берем на себя строительство ЛЭП-6 кв, проекты по взрывным работам и их проведение, строительство здания аппаратной, дизельной, ГСМ. Но все вертолетные перевозки должен взять ПТУС, а также вся поставка и закупка оборудования для межрайонной связи тоже на нем. Кроме этого, все вопросы приемки объектов при их готовности, курирование при  строительстве ложатся на представителей ПТУСа (РУС, "Орбиту", чтобы в итоге не было: "наша хата с краю", "мы не видели, не знаем и принимать не будем"). Работаем все честно, открыто помогаем и  выручаем друг друга. На таких условиях я согласен". 

ПТУС недолго "упирался” на эти условия, т.к. не хотел оплату вертолетных перевозок брать на себя. Но Валерий Федорович убедил их, что надо идти на уступки, тем более у ГОКа разгар промсезона и главная задача - золотодобыча, а отвлекать большие средства он тоже не может. На этом совещание было закончено. Подготовлен и подписан протокол-соглашение, по которому мы и начали работать. 

В итоге этого совещания меня поразило не только, как мог аргументированно убеждать Валерий Федорович, но и заряжать хорошей идеей, сводить в единую команду руководителей и коллективы и  видеть  перспективу дальнейшего  развития. А это являлось следствием громадного багажа знаний, опыта и эрудиции. 

 

На следующий день, на планерке, Ю.Я. Мохов дал поручение всем начальникам отделов помогать Ю.И. Ясеневу  в организации  строительства, разработке проектов взрывных работ и согласовании, в первостепенном выделении материальных ресурсов под эти работы.

Не каждый тогда, в середине 80-х годов, мог представить то, что мы видим сейчас: проведение голосования под контролем видеокамер из любой точки, контроль строительства жилья, взятое на особый учет правительством и т.д.

Да, мы живем сейчас во времена новых отношений, других возможностей. Но и тогда, с другими возможностями, мы искали пути к лучшему, мечтали и строили, чтобы сделать жизнь в трудных условиях Крайнего Севера достойной. 

Мне потом неоднократно рассказывали, как Валерий Федорович на некоторых совещаниях приводил пример, что вот, мол: "…молодые люди вопреки изысканиям на картах, в кабинетах маститых инженеров, полетели на вершину горы, взяв с собой р/станцию, и связались со всеми поселками, тем самым на практике дали толчок решению задачи строительства и развития связи района”. 

К сожалению, наступили лихие 90-е, когда многое рухнуло, стало ненужным. Пришли другая психология и понимание ценностей; новая техника и технологии. Но что-то, что намного ценнее, чем материальные ценности, мы утратили…

Но и сейчас примером в жизни, в работе, служению людям, своей республике, Родине олицетворяют дела, поступки и жизнь Красноштанова Валерия Федоровича.

п. Усть-Нера.

На фото: Красноштанов В.Ф.