Прошу прощения у живых, что вспоминая «афганский синдром», вновь воскрешаю в памяти  страшные сцены ада, от которых тогдашние мальчишки на той войне попросту могли сойти с ума.  Но всем пулям  назло  младший сержант  Юрий Винокуров (фото 1) из Томтора вернулся из Афганистана живым и невредимым,  «с подписью о неразглашении» под сердцем.  Он торопился успеть сделать в этой  жизни всё, что задумал, словно знал, что жизнь - та самая холодная и чистая вода, которая так часто снилась в чужой стране.  Как сильно хотелось в афганскую жару испить горной водицы и искупаться в ней! А там, в Афгане, такая проба отравленной  душманами воды  чуть не стоила жизни многим ребятам.  

В Красноярске, куда он после демобилизации поступил в технологический институт, встретил и полюбил девушку-долганку с русским именем Евдокия. Юра буквально носил любимую на руках, оберегая её от всего:  готовил, стирал, шил, учил якутскому языку, работал,  не жалея сил, за двоих, совмещая ещё и охоту с рыбалкой. Смерть, кажется, его отпустила на чуть-чуть и вновь настигла   в самом рассвете сил, в 28 лет, в маленьком селе Ючюгее. Обстоятельства его трагической гибели так и остались нераскрытыми, имена убийц  не были названы ни родным, ни 24-летней вдове, оставшейся с двумя крохами на руках. «Сына он назвал в честь  соседского дедушки Моисеем, любимую дочь Светланой. В январе этого года родился первый внук, которого назвали в его честь.  После того, как Юры не стало,  я часто  в своих мыслях просила прощения за всё, чего не успела и не смогла дать ему взамен», - искренне призналась корреспонденту  Евдокия Винокурова.

Единственный среди якутов-оймяконцев  воин-интернационалист Юрий Ильич Винокуров  похоронен в Томторе. Его имя занесено достойной строкой в  книгу ветерана спецназа Виктора Черкашина «Время выбрало их».

* * *

В начале августа в редакцию «Северной зари» пришел необычный человек. Молча положил на стол цепочку с боевой гильзой и спросил: «Вы знаете, что это?». И тут же в нависшей тишине сам  ответил: «Это боевой патрон от автомата Калашникова – талисман-хранитель афганцев».

Далее Валерий Левченко поведал о своем друге-ольчанце  Анатолие Агафонове,  с  которым познакомился в 1985 г. в городе Термезе. А.А. Агафонов (фото 2) служил  в советских войсках в ДРА с 4 мая 1984 по 1985 годы командиром отделения, (п/п 71205), имеет правительственные награды. В последние годы Анатолий Агафонов работал в ЗАО «Хатыннах», умер в  2007 году. Похоронила его жена, которая в то время жила на «материке». После его похорон Валерий Павлович неоднократно обращался к руководству  ЗАО и  жил пустыми обещаниями о помощи в установлении памятной плиты с фотографией на  могиле друга. Прошлым летом, ещё до паводка, Валерий побывал на могиле Анатолия (нашел благодаря его «испанке»), где всё заросло травой, образовалась глубокая яма и без того убогий крест накренился, готовый вот-вот упасть. Потрясенный увиденным,  Валерий Павлович обратился за помощью в районную газету.

Он  написал  письма-обращения начальнику Отдела военкомата РС (Я) по Оймяконскому и Момскому улусам  Ю.В. Пичегину, заместителю главы Оймяконского улуса по социальным вопросам Р.М. Садыковой, председателю Совета ветеранов С.А. Закусило  с  просьбой установить надгробный памятник воину-интернационалисту Анатолию Анатольевичу Агафонову  (1965 – 2007 гг.).   Благодаря Светлане Анатольевне  это обращение афганца получило большой резонанс и среди тех, кто без лишних слов оказал спонсорскую помощь в изготовлении и доставке памятников  Анатолию Агафонову, а также ветеранам Великой Отечественной войны (о них – в нашей новой рубрике «Свеча памяти»).

В нашей жизни бывает и так, что добрые дела не всегда терпят огласки.  Низкий поклон тем, кто неравнодушен к ушедшим в «журавлиную стаю».  Не должно быть забытых воинских могил.