Веди меня сегодня, память… К далекой северной земле, Там меркнет кровь моя, как пламя, Полуистлевшая в золе.
Перешагнув через порог одной из комнат краеведческого музея, я попала в совершенно другое время, в 30- е годы, в тот самый мужской барак одного из многих сталинских лагерей. На грубом, потемневшем от времени и сырости столе горят свечи, потрескивают в тишине, как бы переговариваясь друг с другом тихим шепотом мертвецов… Стоят в углу обугленные сани и чемодан, раскрытый кем-то второпях… Везде, куда ни бросишь взгляд, вещи "зеков": тонкие ватники, ложки, кружки, лопата, кайло. От них веет леденящим ужасом, морозом по коже, и вот она игра воображения - ты слышишь через тонкие, покрытые инеем стены лай собак, ругань конвоя и как по снегу идут ослабленные, измученные голодом, холодом люди…
31 октября в краеведческом музее отдавали дань памяти жертвам политических репрессий. В те страшные годы на территории Оймяконья насчитывалось более 30 лагерей. Магаданская трасса стала для сотен тысяч людей "проклятой землей, где каждый пил горя горстями допьяна".
- Я родилась на "Аляскитовом", - начинает свой нелегкий рассказ, еле сдерживая слезы Т.А. Помазун, дочь осужденного Александра Роффа, - находясь еще в утробе матери я была отравлена ядовитыми парами вольфрама. Очень многие узники умирали от заболевания легких, и это еще мое большое счастье, что я выжила и стала ходить, пусть даже с шести лет. На "Аляскитовом" жизнь и смерть всегда ходили рука об руку: умирали больные заключенные, рождались дети, ничего не знавшие об ужасе происходящего. Там был обычный детский сад, куда ходили 25 детей. Как видите, несмотря ни на что, в каждом споре выигрывала сама жизнь, даруя последнюю надежду оставшимся в живых, тем немногим из нас…
- Мне всегда тяжело об этом вспоминать, но от памяти и истории никуда не денешься, - подхватывает рассказ научный сотрудник музея Т.В. Яковлева. - Тем более волею судьбы работаю в музее. И сегодня без страха и упреков я могу рассказывать с гордостью о своем отце Молчанове Викторе Алексеевиче. Работая в нотариальной конторе, перелистывала документы со сведениями о заключенных. В истории о родных стоит графа "Нет родственников". Клеймо "враг народа" звучало как приговор, страшнее чем сам расстрел. Поэтому многие узники добровольно отказывались от своих жен, детей, отцов, матерей, чтобы оградить родных от позора.
- Каждая доска, каждая вещь заключенных, дошедшая до нас, - продолжает директор краеведческого музея п. Усть-Неры С.А. Закусило, - это немые, но очень важные, единственные свидетели. В создании этой комнаты принимал участие сын репрессированного Александр Тюленев. Вот в этом раскрытом чемодане его отца лежат грамоты ударника коммунистического труда, человека очень скромного, немногословного, но сильного духом, прошедшего через немецкие лагеря, освобожденного американцами, потом попавшего на стройку ГУЛАГа, в суровое Оймяконье.
- Каждый из нас обязан знать историю своей родной земли, свято хранить в памяти, чтобы не повторилось то страшное время репрессий, где за решетку сажали без вины виноватых,- такими словами начала свое выступление Р.М. Садыкова, заместитель управляющего администрацией МО "Оймяконский улус (район)" по социальным вопросам. - Эти детские санки я привезла с "Аляскитового" еще в прошлом году. Есть качели из того самого детского сада, т.е. в этой комнате восстановлена реальная картина со страшными невыдуманными, исковерканными решением власти судьбами людей. Я обращаюсь к каждому из вас, к собравшимся, будьте милосердны друг к другу. Сегодня я видела живой огонек в ваших глазах, тихие слезы, искреннее сочувствие, боль, сострадание. Да, страшно находиться в этой комнате, но еще страшнее, если люди живут без прошлого, без памяти, без воспоминаний. Пусть эта маленькая открытка со стихами "Привет с Колымы" станет началом акции против террора, насилия и смерти. Я надеюсь и верю, что каждый из нас, посетивший в эти дни краеведческий музей, эту комнату, не останется равнодушным.
Мария ВИНОКУРОВА. Фото И. Горчаковой.
|