Замечаете ли, многие слова не то, чтобы вышли из употребления, они как-то «застеснялись» и отошли в сторону или в тень…

Еду как-то по незнакомому городу, по незнакомой улице, прямо как в далекой песне…И вдруг, читаю название «Улица павших коммунаров».

«Павших» - стеснительное слово. Его заменили «погибшие», «отдавшие жизнь», что не менее горько и безысходно. А эти  «павшие», они второй день не дают мне дышать.

 «Пасть» можно только в «правом бою», «не за страх, а за совесть»,  и когда «за нами Москва» или «Не посрамим же, братья!».

Отчего слово отошло в тень (или мне так кажется)? Боимся лишнего пафоса или прослыть «квасными патриотами» или сами признаем «неправость» и «невысоту»... Но тревожит же меня сегодня:

…Наши мертвые нас не оставят в беде,
Наши павшие, как часовые, отражается небо
В лесу, как в воде, и деревья стоят голубые…

«Павшие» - как последняя безутешная награда, не погибшим, а тем, кто получает страшное известие, кто  не слышит слов и не разбирает строк  «Пал смертью храбрых». Жуткая поэзия.

«Улица павших коммунаров» – и не важно, что столько уже читано  про коммунаров, столько разочарований пережито и переосмыслено. Но правильно расставленные слова в нашем родном «языке свободного строя» становятся  знаками и даже неким следом от тавро… зарубцевавшимся, но саднящим при любом всплеске душевного движения.

…Но если вдруг когда-нибудь мне уберечься не удастся,
Какое б новое сраженье не покачнуло б шар земной,
Я все равно паду на той, на той единственной гражданской.
И комиссары в пыльных шлемах склонятся, молча надо мной…

Как трудно сегодня мне! Как разорвать сердце на части и принять чью-то сторону  в случившейся гражданской? Ну да не об этом сейчас, о слове…

Елена ХУСАЕВА,
г. Бишкек, Кыргызстан