Его так и называю - Родной дом. Усть-Нера - это первые самостоятельные шаги, работа, замужество, рождение ребенка.

Друзья, которых, к сожалению, не встречу. А память о них мне очень дорога.

Когда я была в Приднестровье (ПМР), в г. Бендеры на улице увидела женщину. Мы остановились и заговорили. Оказалось, она работала поваром в детском саду в Усть-Нере. Мы были очень рады этой встрече.

…Жили мы на ул. Коммунистическая в семейном бараке на две половины. Утро, понедельник, нас будит "Марш славянки". Это Гена Костыркин играет нам "подъем".

Дети в садик, мы - на работу. Вечером на общей кухне обсуждаются все новости дня, а если это суббота, дети в одну комнату к "няне", а мы на танцы, на концерты.

Как-то однажды вечером - стук в дверь - Нина Сорокина, а за ней и Валя Цыганкова-Костыркина: "Это чей гость сидит на кухне?". На кухне сидел мужчина в фуфайке с короткими рукавами и в шапке, видавшей виды. У него был вид уставшего человека - настолько, что он еле держался, чтобы не упасть. 

Оказалось, он москвич, у него случилась семейная драма, и он, не выдержав, кинулся на Север  на последние деньги. Одели в теплое его уже в аэропорту в Усть-Нере.

Почему выбрал именно наш барак он и потом не мог объяснить. Игорь Лобкис после своего короткого рассказа был приглашен в комнату, где его накормили, напоили и уложили спать. Тут же позвонили и узнавали, есть ли учебка, где готовят бульдозеристов и отправляют на прииска.

Да, курсы такие были. Игорь стал для нас настоящей находкой - все коляски отремонтировал для детей, двери утеплил, за детьми присматривал. Интересный собеседник, читал стихи, рассказывал о Москве. Грустил по семье.

Пришла весна, и его отправили на участок "Сох" от прииска "Победа". Мы уехали и не знали о его дальнейшей судьбе. Но когда нас с внуком в Москве везде выгоняли, я подумала: "А как поступил бы Игорь?".

Людмила Степанова, п. Усть-Нера.